Деловой Петербург (Санкт-Петербург), 12.07.2013

КРИЗИС В РОССИИ СНИЗИТ ЧИСЛО ЖИРНЫХ КОТОВ, Анжелика Тихонова

Ректор Стокгольмской школы экономики в России Андерш Лильенберг об эмиграции экономиста Сергея Гуриева, скандальных гонорарах преподавателей в Сколково, и о том, почему новый виток экономического кризиса может оказать благотворное воздействие на российскую экономику. Андерш, вы в курсе истории с ректором Российской экономической школы Сергеем Гуриевым? - Не просто в курсе, я внимательно за ней следил. Правда, как иностранец, который не все время проводит в России, я не знаю каких-то деталей, но я лично знаком с Сергеем и считаю, что он действительно великая персона. Он очень много сделал для российской экономики. И для России это большая потеря, что он находится в эмиграции. Такие истории действительно наносят ущерб имиджу страны? - Это печальная история. Безусловно, она нанесла большой вред репутации России за рубежом. Очень много иностранных профессионалов, людей науки и бизнеса были связаны с Гуриевым и через него с РЭШ. И, соответственно, все эти связи нарушились. И я сам очень часто в Швеции на разных переговорах, защищая Россию от нападок, приводил в пример РЭШ и Гуриева. Ведь то, что он был членом комиссии при президенте РФ по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике, входил в президентский совет по науке, технологиям и образованию, а также в несколько наблюдательных советов в акционерных обществах и фондах, то есть был внутри системы и вне ее и открыто говорил о проблемах, - это создавало впечатление прозрачности происходящего в стране. Эта прозрачность и была очень ценна для Запада. Вот есть Гуриев, который не боится, и делится теми проблемами, которые существуют, и открыто о них рассказывает, и власти это нужно. Теперь, к сожалению, история с Гуриевым - плохой пример. Эта история пугает и все? Или она может повлиять на взаимодействие с Россией? - Мы, безусловно, будем продолжать работать в России. Сергей Гуриев дал нам несколько хороших советов, как развиваться в России, и я надеюсь, что он вернется и продолжит свою деятельность. Конечно, наше сотрудничество с РЭШ будет продолжено, в том числе с возвращением Сергея. Готовитесь ли вы к новому витку кризиса? - Я оптимистично смотрю в будущее. Кризисы мы уже переживали. Каждый следующий чему-то учит. Недавно я был в Греции и разговаривал с тренером по теннису. Он заметил, что благодаря кризису в Греции снижается уровень коррупции. Было закрыто национальное ТВ Греции. И это тоже хорошо, потому что будет новое, может быть, более камерное, но не построенное на взятках. Не исключено, что возможный кризис будет хорош и для России. В России сегодня много людей, которые зарабатывают очень большие деньги. Знаете, эдакие жирные коты, как говорят на Западе. Это неправильно, когда государство создает условия для того, чтобы кто-то мог зарабатывать настолько большие деньги, в то время когда других такой возможности лишают. Я надеюсь, что этот кризис снизит уровень жирных котов в России и позволит стране дальше развиваться без перегибов и перекосов. Надеюсь, что снизится коррупция и бизнес станет прозрачным. Эта прозрачность - хороший показатель преодоления кризиса. Я оптимистично смотрю на ошибки. Люди учатся на своих ошибках. А те, кто не учится, просто дураки (Андерш произносит это слово по-русски. - Ред.). Не так давно общественность узнала о скандально высоких гонорарах, которые в Сколково выплатили приглашенному преподавателю, депутату Госдумы Илье Пономареву, - $750 тыс. Адекватны ли подобные гонорары и как вы определяете ценность спикеров, которых приглашаете в бизнес-школу? - У нас простая система оплаты работы преподавателей: это фиксированные ставки. На корпоративных программах они выше, чем на программах МВА, потому что спикерам требуется дополнительное время, чтобы адаптировать содержание своих лекций к той отрасли, для представителей которой они читают лекции. При этом важно, чтобы все преподаватели знали, сколько и за что они получают те или иные деньги и почему. Конечно, есть преподаватели, в которых мы очень заинтересованы, и они могут сказать нам: "Я хочу получать $10 тыс.". Но, даже будучи заинтересованными, мы не можем платить такие суммы. Зато, если человек соглашается на наши условия и расценки, он получает определенный уровень школы, качественный состав слушателей программ и постоянную загрузку. Это очень шведский подход. Это вложение на перспективу. Преподавателям это интересно. Они один раз готовятся и потом только совершенствуют свой продукт. Что касается так называемых гостевых лекций, к которым, по всей видимости, и относится история с господином Пономаревым, то в таких случаях мы оплачиваем только проезд и проживание. Это наш принцип. Мы точно не можем позволить себе заплатить $750 тыс. Откуда? Мы не зарабатываем сверхприбыль. Платить такие деньги означает, что либо мы берем больше денег с клиентов, либо мало платим преподавателям. Наша школа в России лишь немного прибыльна. Мы используем консервативный подход и в плане ставок преподавателей, и в плане тех денег, которые мы берем с клиентов. Если быть точным, преподаватель (иностранный) на корпоративных программах получает 2500 евро и на программах MBA - 1800 евро. Кстати, возвращаясь к вашему первому вопросу, такое сотрудничество с преподавателями - это хороший пример работы на перспективу. Только за счет такого подхода нам удалось собрать пул преподавателей, которые с нами остались даже в кризис, и это прекрасные преподаватели. Мы не приглашаем глобальных звезд. Это тоже наша политика. Приглашать их - значит не ценить свою аудиторию. Потому что в классе сидят реальные звезды сами по себе, они занимают в своей профессиональной области высокие позиции. И они очень много знают. Приглашать звезду - нечестно по отношению к ним. Потому что звезда читает то, что она читает всегда и везде, и она не готова адаптировать свой контент под конкретную аудиторию. Мы же хотим закладывать знания по кирпичику, который вписывается в наши программы. Такой кирпичик можно заложить только с теми людьми, которые готовы адаптировать и готовы сочетать свой контент с контентом другого преподавателя. Звезды этого никогда не делают. Они придут со своим кирпичиком, другой формы и качества. Нам это не нужно. В начале кризиса 2008 года вы говорили, что те, кто хочет получить от него выгоду, должны несмотря ни на что работать на перспективу. Могли бы вы привести примеры и рассказать, в чем конкретно ваша школа выиграла от такого подхода? - Начну с примеров из бизнеса. Во время кризиса некоторые компании в Европе и Швеции не стали увольнять людей, а перевели их на другие условия работы, с меньшей занятостью и, соответственно, с меньшей оплатой. И договорились, что, когда кризис пройдет, люди смогут вернуться на работу в прежнем режиме. Так поступила компания "Скания". Там перешли на 4-дневную рабочую неделю, подписав соглашение между работниками и топ-менеджментом, что в случае улучшения экономической ситуации люди вернутся на работу. Да, это стало возможным благодаря сильным профсоюзам на предприятиях. Я не очень уверен, что такая практика развита в России. Кризис может быть длинным или коротким, но люди - основной ресурс компании, тем более если они к ней лояльны. Очень сложно иногда бывает для русских руководителей поговорить с сотрудниками и объяснить им, что происходит. Здесь многое зависит от того, как строились до кризиса внутренние коммуникации. Когда хороший климат в компании, руководитель может сесть с каждым и поговорить: да, мы проходим непростые времена, и пройти их нужно вместе. Но, как только мы выйдем из кризиса, улучшения ощутят все. Нужно уметь преодолевать сложные времена вместе. Указывать людям на дверь - это последнее, что можно сделать в такой ситуации. Когда речь идет об управлении и лидерстве, очень важно не переборщить с изменениями. Потому что в этом случае точно нет долгосрочного фокуса работы, так как желательно удерживать ключевых игроков команды, чтобы они сами развивались и развивали компанию вместе с собой. Что касается вопроса о том, какого преимущества достигли мы как бизнес-школа от работы на перспективу, то скажу, что мы не гонимся за прибылью любыми средствами. Кривая прибыльности у нас не с большим наклоном, но идет ровно вверх. Возможно, она была бы больше, но мы часто говорим нет компаниям, потому что они не наши клиенты. Что значит "не наши клиенты"? - Приходит компания и говорит, что хочет некую обучающую программу. Но мы понимаем, что не подходим друг другу. Мы отказываемся от сотрудничества и объясняем почему. Вот, например, пришла к нам компания - производитель французских сыров. Они очень хотели короткую корпоративную программу. Но мы знаем, что наши финские коллеги, которые также работают в группе SSE , лучше с этим справятся. И мы свели их вместе. Компания счастлива, коллеги счастливы, и мы тоже счастливы. Или вот пример: когда клиент просит корпоративный MBA для всех своих сотрудников, мы заранее предупреждаем, что это потребует значительных ресурсов - как денежных, так и временных. И предлагаем им просто образовательную программу, не МВА, но разработанную специально для них. Это сокращает расходы им, и мы знаем, какой результат будет. Это не прямой отказ, а переориентация на другой продукт. Все это делаем, потому что ориентированы на долгосрочное сотрудничество. Если мы согласимся на большие деньги просто потому, чтобы заработать здесь и сейчас, а на самом деле никогда ничего подобного, что просит клиент, не делали или чувствуем, что сделаем с недолжным качеством, мы потеряем этого клиента в перспективе, если он окажется недоволен результатом. Открытость в ведении бизнеса очень важна в работе на долгосрочную перспективу. Одним из наиболее значительных результатов в этом плане с момента моего прихода 7 лет назад я назвал бы число корпоративных клиентов. Раньше их было очень много. Сейчас клиенты в основном одни и те же. И это учитывая последний кризис. Также у нас долгое время не было в числе клиентов российских компаний. Сегодня это РЖД, Сбербанк, "Газпром нефть". Они заказывают программы теперь постоянно, а не разово. Россия вступила в ВТО. Ожидаете ли вы прихода в связи с этим новых бизнес-школ, слияния российских, роста конкуренции? - Не думаю, что это случится прямо сейчас. Если вступление в ВТО увеличит шансы прихода на один, тогда то, что случилось с Гуриевым, уменьшит на десять. Было бы хорошо, чтобы европейские бизнес-школы пришли сюда. России требуется такое вдохновение, которое дается европейским бизнес-образованием. Я был бы счастлив, если бы другие полноценные бизнес-школы пришли в Россию, и в частности в Петербург. Это усилило бы позиции бизнес-образования в стране. Но ситуация достаточно хрупкая на сегодня. Я смотрю оптимистично в будущее, но не предсказываю большого наплыва бизнес-школ. Да, мы часто задаем себе вопрос: а где же другие школы? В России ведь очень много богатых предпринимателей, спрос на образование большой, а рынок маленький. Это значит, что потенциал есть. Большой потенциал. У нас недавно появилась программа на русском языке, благодаря чему к нам пошли предприниматели из регионов. Они открыты, они хотят учиться. Учиться новым методам в управлении. Они чувствуют недостаток у себя этих знаний и совершенно нормально воспринимают ситуацию, когда им приходится восполнять этот пробел. Они понимают, каким должно быть качественное образование, и заплатить за такое образование для них - не проблема. И поэтому еще более странно, почему так мало бизнес-школ. Можно установить отношения и с властью, и с бизнесом и начать работу. При желании все это можно сделать. *** Биография Андерш Лильенберг - Родился в 1963 году в Швеции. В 1989 году начал карьеру в фармацевтическом бизнесе в компании "Астра Фармасьютиклз", где сначала занимал позицию регионального менеджера, а затем возглавил отдел закупок. - С 1996 года работает в Stockholm School of Economics (SSE ). В 2005 году получил звание адъюнкт-профессора SSE . - В России с 2001 года. Кресло ректора Стокгольмской школы экономики в России занимает с 2006 года. *** Кстати Стокгольмская школа экономики в России - Экономическое образовательное учреждение, подразделение Stockholm School of Economics (Стокгольмской школы экономики ). Школа осуществляет подготовку топ-менеджеров по программе ЕМВА. Работает в Петербурге с 1997 года. Ежегодный оборот СШЭ составляет около 4,4 млн евро. - В мировом рейтинге, составленном Finanсial Times, SEE по открытым программам занимает 36-е место, по корпоративным - 31-е место.