Вебинар с Владимиром Якуниным «Современный кризис политических систем на фоне развития пандемии COVID-19»
На очередном вебинаре Стокгольмской Школы Экономики в России Владимир Иванович Якунин, доктор политических наук, заведующий кафедрой государственной политики МГУ им.М.В.Ломоносова и приглашенный профессор СШЭ, рассказал участникам о современном системном кризисе.
«Название моего выступления носит несколько противоречивый характер. И само содержание моей лекции я нахожу несколько пессимистичным, а я не пессимист по натуре. И хочется дать какой-то позитивный лейтмотив ко всей лекции. А потом мы и решим», - предлагает Владимир Якунин во вступительном слове.
Крупнейшие эксперты и политики однозначно указывают на то, что мир вступил в эпоху тектонических трансформаций, которые сопровождаются нарастанием глобальной и региональной нестабильности, политических, экономических, этнических и религиозных противоречий в различных частях света.
Беспрецедентный рост неравенства в мире, в целом, и внутри различных стран включает в себя как экономические аспекты, так и доступность наиболее важных достижений глобализации: продукты научно-технического прогресса, информационные технологии, образование и здравоохранение. На повестке дня стоит вопрос о новой или новых парадигмах развития и устойчивости современных политических систем. Простое деление мира на демократические страны, авторитарные, теократические или тоталитарные режимы уже не способно описать многообразие современного мира.
Однополярный мир с гегемонией одной сверхдержавы перестал существовать, возникли новые успешно развивающиеся страны, которые четко артикулируют свои национальные и геополитические цели. Пандемия COVID-19 катализировала недостатки, обозначила вызовы и возможности современных политических систем.
«Если хаос стучится в твой дом, впусти его. Может он расставит все по своим местам» - так, цитируя Конфуция, Владимир Иванович перешел к анализу текущей ситуации: «Эпоха, в которой мы сегодня живем, характеризуется словом «волатильность», а на самом деле это означает период серьезных изменений, которые касаются всех сфер человеческой жизни и деятельности».
В рамках работы российского общества политологов кризис политических систем рассматривался еще 5 лет назад. Но тем не менее, эта терминология пока не стала общепринятой. Во-первых, о политических системах не говорят во множественном числе. Во-вторых, не является ли такое название отражением мнения автора о том, что все современные политические, международные, социальные и экономические проблемы произрастают из последствий пандемии Covid-19?
«По первому сомнению отвечаю позитивно. Да, мы считаем, что мы живем в эпоху кризиса современных политических систем. На второй пункт я отвечаю отрицательно. Да, конечно, пандемия произвела шоковое воздействие на всю систему политических институтов и политических систем в целом. Но тот кризис, через который проходит сегодня человечество, зарождался значительно раньше, чем появилась сама пандемия. Еще в 2005 году во время мирового общественного форума «Диалог Цивилизаций» мы сделали вывод о грядущем экономическом кризисе и ошиблись, назвав его «экономическим». Впоследствии эта классификация была изменена, признав, что это «финансово-экономический» кризис, и далее назвав его «системным кризисом». И сегодня ни у кого не вызывает сомнения, что многообразные кризисные явления, которые мы наблюдаем, рождены не только COVID-19», - формулирует свою позицию В. Якунин.
Пандемия стала катализатором упомянутых спикером процессов. И политика в этом перечне проблем занимает хоть и последнее, но самое важное место. Она отражает неспособность действующих политических систем справиться с совокупностью всех тех вызовов, которые обрушились на мир.
>> Что такое современный кризис политических систем? Почему он возник и какие вызовы влечет за собой?
Еще в 2012 году Владимир Якунин опубликовал статью в «Независимой газете», в которой впервые сформулировал свое видение того, что мир вступил в эпоху тектонических изменений. Сейчас этот термин широко используется и отражает тот факт, что весь период, в который мы живем, сопровождается нарастанием глобальной и региональной нестабильности: политических, экономических, этнических, религиозных противоречий во всех их всевозможных проявлениях и в различных частях света. Мнения экспертов здесь практически единодушны сегодня, и сейчас об этом говорят как всемирно известные ученые, такие как Джозеф Най (Joseph S. Nye Jr.), Фрэнсис Фукуяма (Francis Fukuyama) и Генри Киссинджер (Henry Kissinger), так и менее заметные эксперты.
По мнению международных экспертов, продукты современной глобализации распределяются совершенно неравномерно. С XIX века по настоящее время коэффициент Джини (измеряет, насколько распределение доходов отличается от полного равенства) рос экспоненциально за исключением двух периодов в истории – период октябрьской революции в 1917 и после завершения ВОВ в 1945. Во все остальные времена этот коэффициент неравенства только возрастал. Это было характерно для всех стран, независимо от классификации политического режима (демократический, автократический, теократический, тоталитарный), и особенно в последние 20-30 лет.
Вторая причина современной глобальной нестабильности, по мнению экспертов, - это полное отсутствие личного понимания и доверия между лидерами основных держав: США, России и Китая. «Один эксперт был настолько радикален, что заявил, что современные лидеры вообще неспособны к диалогу и взаимодействию. Согласитесь, это тяжелый диагноз. Потому что в условиях слабости международных институтов, зачастую, именно это взаимодействие лидеров, что мы хорошо помним по периоду холодной войны, позволяло компенсировать все эти проблемы и недостатки», - говорит спикер.
Еще одной причиной является то, что мы называем гегемон. В связи с развалом СССР сформировалась недолгая система однополярного мира с гегемоническим представлением о роли и мессианстве вполне конкретной державы. И это сопровождалось соответствующими изменениями. А возникновение на международной арене новых незападных растущих держав добавило к палитре этого глобального ландшафта. В этом контексте определенные политические силы как США, так и Запада, стали рассматривать эти появляющиеся политические режимы только с точки зрения вызова: вызова способности проводить самостоятельную международную, экономическую политику, бороться за свое место. «В этом смысле, например, Россию и Китай воспринимали не только как соперников, но и как противников, которых, безусловно необходимо сдерживать и ограничивать. Тем самым возникло восстановление так называемой «эры соперничества двух великих держав», - поясняет Владимир Якунин.
Кроме того, неудачная стратегия смены режимов добавляла беспорядка в различных регионах и странах. После окончания холодной войны США предприняли значительное количество военных операций – так называемых «гуманитарных» интервенций. Это касалось Ближнего Востока, Азии. Было связано с декларацией относительно борьбы с терроризмом. К чему это все привело? «По мнению экспертов в настоящее время это привело к тому, что уровень террористической опасности даже возрос. А то, что мы наблюдали в Афганистане, не оставляет сомнений что этот регион тоже не является оплотом стабильности», - продолжает эксперт.
Еще один фактор, ведущий к политической дестабилизации на глобальном уровне, по мнению экспертов является экстремизм. Ему способствует увеличение разрыва между богатыми и бедными странами и внутристрановое неравенство, особенно после 2000 года, когда финансовые спекуляции стали доминирующей силой в экономике, что еще больше усилило процессы радикализации населения бедных стран.
В условиях цифровых технологий появились новые факторы дестабилизации. Это касается технологий в области сохранения персональных данных, государственной корпоративной кибербезопасности, деструктивных сайтов. В глобальном масштабе отсутствует вообще общепринятый механизм какого-либо регулирования, в связи с чем в данной сфере регулярно возникают споры, конфликты и взаимные обвинения. А с учетом того, что это характерно и в военной сфере, то в отсутствии таких регуляторных механизмов, любые ошибки могут быть очень чреваты.
Не менее важным является, безусловно, влияние фактора изменения климата и ухудшение состояния окружающей среды.
Отдельное внимание эксперты обратили на такой фактор, как политическая идентичность. «Здесь я согласен с профессором Фукуямой. Потому что после 90го года и распада Советского Союза политическая идентичность стала основным источником конфликтов. Существует множество примеров по этому поводу от Боснии, Руанды до Грузии и так далее», - комментирует Владимир Иванович. Среди известных ученых существует консенсус в отношении того, что идентичность была спусковым крючком для новых конфликтов, в которых этническая принадлежность, племя, религия играли фундаментальную роль. Примечательно, по мнению экспертов, что 60% негосударственных конфликтов в период 2001-2010 гг были вызваны религиозными или этническими факторами.
В то время, когда геополитические проблемы «старых» войн решались или велись за идеологию или территорию, в новых конфликтах в игру вступают элементы, связанные с политической идентичностью, понимаемые как доктрины, которые пытаются укрепить и подчеркнуть важность структуры власти, основанную на племени, нации, религии или даже языке. «Эти сегодняшние войны отличаются от старых – это войны терроризма, повстанческие движения и так далее. А гражданские лица, кстати, здесь перестали быть только жертвами, они стали инструментами ведения таких войн», - подчеркивает спикер.
Если предыдущие столетия характеризовались строительством национальных государств, то современные политические идентичности носят скорее гибридный характер. В этой связи огромную роль играют процессы миграции, которые в обществах реципиентов формируют враждебное отношение к «пришельцам», несмотря на все декларации. Когда они начинают воспринимать их как угрозу своей национальной идентичности, культуре, уникальности и даже с точки зрения средств существования. Недовольство населения, которое не чувствует себя представленным в политическом истеблишменте, немедленно используется всякого рода популистами и политическими движениями.
Еще одним фактором, ведущим к политической дестабилизации на глобальном уровне, является экстремизм, напряженность возрастает на региональном уровне, влияет на глобальные альянсы. Неслучайно эксперты отмечают растущее чувство неуверенности и разочарования людей, живущих в современном мире. «Этому есть масса примеров. Это можно найти на Западе, на Востоке и даже у нас: США, Италия, Польша, Великобритания, Австрия, Россия, Испания, Греция, даже в Швеции это можно найти», - уверяет Владимир Якунин.
По мнению ряда участников исследования, феномен массовой миграции в условиях экономического кризиса является важнейшим фактором дестабилизации. И если миграционные и экономические факторы лежат в основе нового национализма, то они явно могу углубить, усугубить конфликты идентичности в будущем. При этом нужно обратить внимание на то, что по прогнозам ООН к 2030 году в Африке будут жить 1,6 млрд человек. Прирост африканского населения будет равен 50% прироста мирового населения. А в условиях безработицы, постоянных и действующих конфликтов на африканском континенте, это дальше будет приводить к перемещению людей, спасающихся от нищеты, смерти и прочего.
«Эксперты как видим выделили довольно широкую систему сложных взаимосвязанных факторов, которые пока не находят, по-нашему мнению, системного ответа на уровне глобальных институтов и национальных правительств», - подытоживает спикер.
>> Смогут ли национальные правительства справиться с этими вызовами, проявить лидерские качества и вернуть доверие населения?
Пандемия явилась колоссальным разрушительным ударом по устоям современного мирового порядка. Возникает вопрос: для какой из систем сегодня кризис является более ощутимым - для мирового глобального порядка или для государственных систем? Владимир Якунин отвечает: «С нашей точки зрения все-таки речь идет о глобальном мировом порядке. И хотя он был продемонстрирован уже в 2008 году, тем не менее последствия, связанные с пандемией еще более усугубили этот процесс. Пожалуй, вы со мной согласитесь, что практически все государственные системы показали неготовность к действиям такого кризиса. Вспомните, что творилось в Европе, когда на границе двух государств ЕС тормозились маршруты с медицинскими препаратами или материалами. Или скандал между США и Европой, когда США заранее на корню закупали разработки в области вакцины. Здесь возникает ситуация, схожая с войной, по той простой причине, что это не просто кризис системы, в этом кризисе есть противоречия между сохранением здоровья населения и экономическими потребностями. При этом национальные правительства не готовы к таким вызовам, подчас принимая решения в режиме импровизации, основываясь на старом опыте, который зачастую являлся нерелевантным. Это дало возможность нобелевскому лауреату Даниелу Канеману (Daniel Kahneman) заявить, что «они пытаются использовать свой прошлый нерелевантный опыт, принимают решения под воздействием предрассудков, предубеждений, резко снижая при этом рациональность принимаемых решений»».
Национальные правительства столкнулись со сложным вызовом делать выбор между здоровьем граждан и сохранением экономики, между свободой и карантином. Все это еще усугубляется ответственностью, которая наступает в период выборов. И этот факт тоже повышает риск ошибок, и снижает устойчивость государственных систем. Под устойчивостью понимается способность эффективно осуществлять свои функции в данный конкретный момент. Под стабильностью понимается способность систем действовать рационально и эффективно в будущий период.
>> Какой будет глобализация после пандемии?
Понятно, что с пандемией невозможно справиться в одиночку. Но пандемия не привела к объединению усилий государств в глобальном масштабе. «Посмотрите, что происходит. Сегодня на африканском континенте привито только 3-4%. Это в том время, когда в некоторых европейских странах эта цифра достигает уже 80-90%. И с точки зрения глобальной стабильности это не добавляет оптимизма», - комментирует Владимир Иванович.
Все это приводит к выводу о том, что политическая модель современного мира не соответствует, прежде всего, экономическим реалиям: сегодня доля ВВП стран Восточной Азии Тихоокеанского региона к мировому уровню составляет 30%, Европа, Центральная Азия – 27%, Северная Америка – 23%, динамика роста ВВП также не в пользу развитых стран. Но существует дисбаланс между экономическими силами и политическими возможностями участников.
Во-вторых, сложившееся глобальная политическая и экономическая система в нынешних условиях несет значительное количество рисков, постоянно продуцирует те самые провалы: экономические и конфликты. И ни одно из государств не может предложить какого-либо ресурса, который бы сделал его лидером в преодолении этих кризисных систем.
В-третьих, никто из государств-лидеров (США, Китай, ЕС) не продемонстрировали себя именно с точки зрения лидерских качеств. «Я бы сделал бы здесь оговорку относительно попыток Китая, в том числе, помочь Италии в свое время. Это есть попытка к такому лидерству, но пока она недостаточна», - поясняет спикер.
В-четвертых, сама существующая экономическая модель, которую принято называть капиталистической, является следующим и весьма важным обстоятельством в основании кризисных явлений, о которых идет речь. «Поскольку после распада СССР во всем мире резко сократился интерес к концепции социального государства, то возникает вопрос, что в условиях пандемии оказалось, что система здравоохранения недостаточно подготовлена, существует недостаток резервов для социальной поддержки и так далее», - комментирует Владимир Якунин.
О кризисе современной единственной модели социально-экономического развития, говорил еще Голанский М.М. в своей книге «Что нас ждет в 2015 году?» (экономический прогноз против утопий). Он заявил о неизбежном развале социалистических систем и крахе Советского Союза, а также доказывал, что после исчезновения этого вызова в виде СССР, капиталистические системы утратят свою инновационность, динамику и превратится в глобальную систему перераспределения ресурсов. «В 90-х годах это было в новинку, но тем не менее, после этого римский клуб в своем юбилейном отчете сделал акцент на неизбежности изменения модели. Однако это не стало предметом постоянного обсуждения среди экспертов, не говоря уже о политиках», - говорит спикер.
По сути пандемия свела на нет многолетний прогресс в искоренении нищеты. Некоторые эксперты говорят, что в ближайшее время число бедных возрастет до 119-124 миллионов человек, которые попадут в крайнюю нищету. Кроме всего прочего, мы стали свидетелями роста беспрецедентного государственного долга. Таким образом, перед нами картина системного кризиса, охватившего мир и усиленного пандемией.
>> Ждет ли нас новая архитектура «другого мира» или нам предстоит наблюдать друг за другом из-за заборов «вакцинного национализма», «протекционизма» и регионализации?
В повести «Собачье сердце» Преображенский и Борменталь обсуждают сложившуюся ситуацию, во время этого обсуждения и произносится знаменитое "разруха не в клозетах, а в головах". Для ее преодоления необходимо обратиться к идеям или идеологиям. Эксперты, на вопрос о возможности появления единой идеологии, дают отрицательный ответ, даже если кто-то пытается сделать такой идеологией новый «зеленый» курс.
Неолиберальный капитализм на протяжении долгого времени был доминирующей идеологией во всем мире как идеологический гегемон. Однако подавляющее число развивающихся стран, которые приняли его на вооружение, не смогли выровнять свои экономические и социальные отношения с развитыми странами. Напротив, многие из них попали в ловушку среднего дохода (ЛСД - принято считать феномен выраженного замедления роста благосостояния стран, достигших диапазона среднего уровня дохода по классификации Всемирного банка, который составляет от 20 до 40% американского уровня), там и остаются, а даже останутся там навсегда.
Могут ли сегодня какие-либо новые концепции заменить неолиберализм на идеологию новой веры? «Вопрос проблематичный, идеологии просто так по щелчку не возникают. Востребованность диктует соответствующее развитие. И многие происходящие события по нашему мнению указывают на то, что мир находится в другом периоде исторического перехода. По мнению экспертов, многие страны находятся в тисках эгоизма, протекционизма, и эти компоненты, отрицание основных ценностей солидарности, которые для многих людей все еще являются основополагающими, тоже добавляет огня в печку общего хаоса», - отвечает Владимир Иванович.
На этом фоне в среднесрочной и краткосрочной перспективе ключевым вопросом являются отношения между теми державами, которые являются гарантами предыдущего мирового порядка.
«В каком направлении двинемся, станет понятно в ближайшие 5-10 лет. По нашему мнению существует три возможных варианта развития.
Современные развитые демократии найдут ресурсы экономического развития, сокращения неравенства, на основе солидарности смогут объединить усилия. И тогда можно говорить об обновленном либеральном интернационализме. Однако события в США последних лет, "Брекзит" (Brexit - выход Великобритании из ЕС), к сожалению, показывают, что это очень тернистый путь.
Второй вариант – это развивающиеся мощные страны, такие как Китай, в определенной степени Россия, смогут использовать противоречия, которые накопились в мире для того, чтобы попытаться создать основу для многополярного мира, о котором они говорили, и за который бьются уже много лет.
Третий возможный исход похож на второй. Единственное, что может характеризоваться нарастанием конфронтации между первой и второй группой стран, что может привести к чрезвычайно серьезным конфликтам и с весьма сложными последствиями. Преобладающая идеологическая борьба будет происходить, по нашему мнению, между тем, кто подтверждает ценность традиций, и теми, кто стремится подорвать эту традицию, так называемыми прогрессистами. Причем последние представляют несколько империалистический подход, потому что считают, что может существовать единый стандарт и единая унификация. В то время, как традиционалисты утверждают, что современная модель капитализма может быть улучшена, исправлена и может привести к улучшению общей ситуации», - подводит итог Владимир Якунин.
С точки зрения идеологической борьбы между традиционалистами и прогрессистами, чрезвычайно важно помнить о том, что всегда есть опасность, критикуя что-либо, забыть за деталями о главном. Идеологии требуют системного сотрудничества научного экспертного сообщества. Сегодня даже это осложнено.
Закончил свое выступление В.И.Якунин цитатой В.В.Путина с последнего заседания дискуссионного клуба «Валдай» о пути России по теме традиций: «Консервативный подход - не бездумное охранительство, не боязнь перемен и не игра на удержание, тем более не замыкание в собственной скорлупе. Это прежде всего опора на проверенную временем традицию, сохранение и приумножение населения, реализм в оценке себя и других, точное выстраивание системы приоритетов, соотнесение необходимого и возможного, расчетливое формулирование целей, принципиальное непринятие, неприятие экстремизма как способа действия».
Назад к новостям